Эта статья обращена к потерянному поколению российских закупщиков. На

долю этого поколения выпало изучение и применение на практике закона № 94-ФЗ

(с многочисленными изменениями и дополнениями) – закона, который по всем ра-

зумным представлениям в скором времени должен прекратить свое существование.

Ведь если страной взят курс на сближение с мировым сообществом, на вступление

России в ВТО, то как долго можно идти в обратном направлении в триллионном

вопросе общественных закупок?

В законе почти все противоречит мировому прокьюременту – науки об об-

щественных (государственных и муниципальных) закупках: концепция; система

способов; сознательное искажение известных способов (конкурс, котировки, един-

ственный источник); отказ от идеологии квалифицированного участника; введение

начальной (максимальной) цены, задаваемой заказчиком, т.е. покупателем, будто

продавцом; подмена эффективности закупки – наилучшего удовлетворения обще-

ственных потребностей на выделенные общественные средства, лжеэкономией –

разницей между ценой покупки и завышенной начальной ценой; отказ от реальной

конкуренции в пользу мнимой – между неквалифицированными участниками, не

имеющими ресурсов, опыта, репутации.

Говорят, что закон «исправляется» последующими изменениями – № 207-ФЗ

от 31.12.2005; № 142-ФЗ от 27.07.2006; № 53-ФЗ от 20.04.2007; № 218-ФЗ от

24.07.2007; № 257-ФЗ от 08.11.2007. Да, некоторые изначально очевидные ошибки

исправляются: «пожаловали» право на внесение изменений в извещение, на про-

дление срока подачи заявок, «признали» проект контракта частью конкурсной до-

кументации, исключили право требовать разъяснения конкурсных заявок при их

вскрытии и т.п. Однако по ряду ключевых вопросов идет дальнейшее ухудшение

закона, все больше удаляющее его от норм цивилизованных закупок: усиление

борьбы с квалифицированным участником; принижение конкурсов до аукционов

(отказ от правила «двух конвертов», признание победителем при равных условиях

ранее поданной конкурсной заявки, ограничение победителя конкурса «максималь-

ной» ценой, навязывание при заключении контракта не только цены, но и возмож-

ностей отказавшегося победителя конкурса участнику, занявшему второе место);

2

принижение собственно удовлетворения общественной нужды в конкретных това-

рах, работах, услугах до 20% критериального веса, а по НИОКР и т.п. – до 45%

(ошибочность последнего особенно очевидна, ибо 55% критериального веса по

НИОКР приходится теперь на цену и сроки, что на руку только мошенникам, гото-

вым, при отсутствии реальных квалификационных требований, за полцены и лю-

бые сроки взяться за «решение» любой научной проблемы); расширение сферы

применения аукционов.

Аукционам вообще не место в общественных закупках. Об этом мне дове-

лось писать в нашем журнале еще до вступления закона в силу – осенью 2005 г.1

Тем более абсурдно навязывание их строительству, реконструкции, капитальному

ремонту, которые не могут быть «не по конкретным заявкам заказчика» (ст.10, ч.4).

Неизбежно «законное» превращение аукционов в «единственного поставщика» че-

рез массовое признание их несостоявшимися, поскольку никакой топ-менеджер

поставщика не поедет на аукцион за три девять земель, не будучи уверенным в его

итогах. Ситуация ухудшится для страны еще и тем, что это будет не просто «един-

ственный поставщик», а поставщик по завышенной «максимальной» цене. Аукци-

он, наконец, идеальный механизм отпугивания квалифицированного участника и

подавления эффективности закупки лжеэкономией.

Прописанный в третьей главе закона так называемый «голосовой» закупоч-

ный аукцион не применяется ни в одной из цивилизованных стран – США, странах

Евросоюза и т.д. Почему? Да потому, что он не приемлем ни для одной из добро-

порядочных сторон любой сделки – заказчика и поставщика, а значит – не прием-

лем для общества.

В этой связи можно назвать как минимум пять неразрешимых «аукционных»

проблем, искусственно возникающих у добропорядочного заказчика:

1). Необходимость разработки предельно детальной аукционной документа-

ции. В противном случае почти всегда заказчик будет вынужден закупать по фор-

мально более низкой аукционной цене, мягко говоря, несколько иную продукцию,

чем ему необходимо. При этом он будет понимать, что за те же и даже меньшие

деньги, применяя лишь иной способ закупки, можно приобрести то, что нужно.

1 Смирнов В. И. Антинаучен и антипрактичен! Ж-л «Госзаказ», 2005, № 2, с. 66–71.

3

2). Непосильные муки с определением начальной (максимальной) цены. Ес-

ли для конкурсов это требование закона совершенно вымышленное и его легко

отменить, то аукцион без начальной цены состояться не может. Однако начальная

цена по всем экономическим законам является «собственностью» поставщика. Во-

первых, именно он предлагает товарную продукцию и неотъемлемой частью такого

предложения выступает его цена. Во-вторых, только поставщик обладает всей не-

обходимой информацией для ее определения. Когда прежний Госкомцен СССР ус-

танавливал за поставщика цену на его продукцию, он запрашивал у такого постав-

щика полную экономическую информацию, включая подробные калькуляции,

расшифровки к ним, проводил неоднократные собеседования со специалистами

предприятия. Сегодня вместо советского суррогата ценообразования предлагают

другой – реестр контрактов. Однако эти реестры на 90% засорены никому не нуж-

ной формальной информацией по коммунальным и т.п. тарифам, и без того уста-

навливаемым государством. Кому нужны эти затраты на свисток?

3). Обязанность завышения начальной аукционной цены. Именно обязан-

ность, поскольку право на завышение начальной цены закон предоставляет по всем

остальным способам закупок. Аукцион может состояться только при условии за-

вышенной начальной цены. При заниженной цене заявки могут поступить лишь от

мошенников, сбытчиков контрафакта и т.д. В случае же со случайно угаданной

справедливой ценой невозможно само действие аукциона, как игры на понижение.

4). Безответственность участников за заявленную ими на аукционе цену. В

аукционе на продажу участник «автоматически» и сразу отвечает за свою цену: не

заплатил – остался ни с чем и без задатка. В аукционе на закупку, т.е. аукционе на-

оборот, за все недобросовестные действия участника почему-то реально отвечает

заказчик. Участник такого аукциона может назвать любую цену, понимая, что не-

кая формальная ответственность в виде "реестра недобросовестных «, если и на-

ступит, то не ранее, чем через полгода-год. За это время участник может подписать

контракт, получить аванс и пустить его в свой оборот, давать многочисленные

обещания о поставке, что-то даже поставить не того качества, не в том количестве

и не в те сроки, затем препираться в суде и т.д. В конце-концов он может даже по-

пасть в реестр недобросовестных поставщиков. Но эту угрозу легко отвести на

фирму-прокладку. Заказчик же все это время будет страдать от неудовлетворенной

4

общественной нужды. Если же принять во внимание ограниченный срок действия

бюджетных средств (лимитов бюджетных обязательств), то неэффективность аук-

ционов становится еще очевиднее.

5). Трудности с организацией самого аукциона. Даже если, приложив избы-

точные усилия, заказчику удалось разработать аукционную документацию, опреде-

лить начальную цену, смириться с ее завышением, то как заманить поставщиков к

себе на аукцион, особенно если твой офис находится не в крупном городе? Только

заманчиво большим завышением цены. Но это отпугнет добропорядочного по-

ставщика и привлечет внимание нежелательных. К тому же бюджетные деньги ог-

раничены.

В лучшем случае удастся уговорить одного приемлемого поставщика подать

заявку. Но тогда торги законно превратятся в единственного поставщика и Россия в

общественных закупках вернется в состояние десятилетней давности.

Не меньших хлопот аукцион доставляет добропорядочному поставщику. Но

если заказчику, как говорится, некуда деваться, то такой поставщик уйдет из сег-

мента общественных закупок, оставив его на „конкуренцию“ между сомнительны-

ми. Рассмотрим почему:

1). Добропорядочного поставщика не устраивает ситуация, когда на его про-

дукцию цену назначает заказчик, хотя бы потому, что это противоестественно.

2). Его не устраивает всякое отклонение от нормальной цены – цены победи-

теля цивилизованно проведенного конкурса (весьма далекого от того, что называ-

ется конкурсом в законе № 94-ФЗ). Заниженная цена – себе в убыток, плюс согла-

сие с неуважительным отношением к твоей продукции. Завышенная – придется

жить с клеймом компании, которая, пользуясь ошибками государства, наживается

на деньгах налогоплательщика.

3). Наконец, надуманная ситуация с выездом „на место“ к заказчику с оче-

видным унижением и неясным результатом.

Разве это не идеальный механизм для отпугивания добропорядочного по-

ставщика?

Поскольку многоголосные протесты специалистов и практиков по поводу

аукционов с трудом, но все же добираются до ушей авторов закона, в последую-

5

щих изменениях к нему стали появляться некоторые противоречивые шаги, уступ-

ки и придумки по аукционам.

Вначале законом № 53-ФЗ от 20.04.2007 десятая статья „основного“ закона

была дополнена частью 4.1, согласно которой с 1 января 2008 г. все заказы на рабо-

ты по строительству, реконструкции и капитальному ремонту должны размещаться

только на аукционах. И это вопреки тому, что в рядом стоящей части 4 указана ха-

рактеристика аукционных работ, которые должны выполняться „не по конкретным

заявкам2 заказчика“.

Спустя три месяца, законом № 218-ФЗ от 24.07.2007 эта часть 4.1 была „по-

правлена“ в том отношении, что часть заказов на указанные работы (особо опас-

ные, технически сложные, в т.ч., например, по АЭС) разрешили размещать на

»конкурсах или аукционах".

Спустя еще примерно три месяца, законом № 257-ФЗ от 08.11.2007 сферу

возможного применения конкурсов дополнили «искусственными дорожными со-

оружениями». Видимо, вспомнили, что мосты и путепроводы надежнее, когда их

возводят и ремонтируют профессионалы.

Некоторое осознание идеологами закона того, что квалификация участников,

в данном случае аукционов, несколько важна для крупных общественных работ

(для менее крупных, т.е., скажем, на 49 млн. рублей, это продолжает считаться не-

важным) подтверждается и фактом появления в статье 11 части 2.1 (введена зако-

ном № 218-ФЗ от 24.07.2007). Но даже в этом случае общепризнанное квалифика-

ционное понятие «опыт» настолько противно уху разработчиков, что, ходя вокруг

да около, оно в законе так прямо и не названо.

Зато 218-м законом в базовый закон введено понятие «осмотр» образца или

макета закупаемого на аукционе товара (ст.34, ч.4, п.1.2, ч.5.1). Закон теперь дает

право заказчикам на организацию проведения осмотра участниками по указанному

в аукционной документации графику, начиная с даты размещения извещения о

проведении аукциона на официальном сайте, но не позднее чем за два рабочих дня

до даты начала рассмотрения аукционных заявок. То есть без всякой гарантии на

получение контракта участники по установленным процедурам должны дважды

2 Вынужден писать с дефектом, т.к. это цитата из закона. Речь на самом деле здесь идет не о «заявках», а о

"заказах". Заявка – понятие противоположной стороны процесса размещения – не заказчика, а участника.

6

прибыть «на место» к заказчику: вначале на «осмотр», затем, собственно, на аукци-

он.

В свое время при принятии закона в 2005 г. в оправдание аукционов разра-

ботчики ссылались на опыт голландских «реверсивных» аукционов. Да, такие аук-

ционы там действительно есть. Но, во-первых, они не «голосовые», а электронные.

Во-вторых, на них осуществляется закупка только рыночной мелочевки — канце-

лярки и т.п. на небольшие суммы. В-третьих, даже при этих жестких ограничениях

у государства нередки проблемы с аномально низкими ценами, часто имеющими

преступный след.

За два года существования в России закупочных аукционов они не успели

нанести обществу заметный ущерб. Но не потому, что в действительности они

"лучше", чем я о них написал. Просто их доля в общественных закупках оставалась

ничтожно малой – 2–3%, да и то в основном за счет электронных. В этих скромных

цифрах проявляется истинное отношение практиков к аукционам. Ведь им никто

не мешал значительно поднять эту долю.

С нынешнего года (примерно в середине 2007 г. появился «долгожданный»

перечень аукционной продукции, а с начала 2008 г. – строительство и т.п.) по ши-

рокому спектру товаров, работ и услуг аукционы стали обязательными. И вот тут-

то, хотим мы того или нет, в полной мере проявится суть аукционов, изложенная в

ГК РФ: «Выигравшим торги на аукционе признается лицо, предложившее наиболее

высокую цену» (ст.447, п.4).

Если все оставить как есть, то через 2–3 года существования закона с аукци-

онным беспределом (к сожалению не только с ним) российский профицитный

бюджет к концу бюджетной трехлетки вновь станет дефицитным.

Д.э.н., профессор В. И. Смирнов